Ну и что, что тролль[СИ] - Д Кузиманза

— Вот те на! А почему я? — Маркус почесал затылок, ероша рыжеватые с сединой волосы. — Это какая-то ошибка, сроду не был ревизором. И на западной границе ещё не бывал.

— Все когда-то впервые бывают кем-то и где-то, — не слишком внятно объяснил помощник начальника и не слишком уверенно добавил: — Я занят. До свидания,

— До свидания, — пробормотал Маркус со вздохом, но про себя пожаловался:

"Ну и влип!"

Он и в армию Элизия нанялся только потому, что эта страна сроду не вела никаких воен. Поэтому у новичка не слишком допытывались, откуда он явился. А ведь, как это не покажется нелепым, дом его был на территории герцогства, и каждую субботу Маркус пересекал границу, чтобы на выходные воссоединиться с женой. Обычно на это смотрели сквозь пальцы, однако ревизор может вызвать массу неприязненных чувств и по эту и по ту сторону границы. И прости-прощай спокойная жизнь! А то и вообще — жизнь.

— Я требую оруженосца! — печальные мысли сделали застенчивого рыцаря предприимчивым.

— Что за оружие он будет нести? — насмешливо спросил помощник начальника.

— Мой меч! — проворчал Маркус. — Мне полагается оруженосец. Иначе я не двинусь с места.

"А пока напишу письмо Лиззи. Сам не посмею взглянуть ей в глаза. Ведь она может заплакать! А я так надеялся на отпуск, чтобы неделю отдохнуть в нашем уютном доме".

Следующий час прошёл в непрестанных уговорах. С одной стороны убеждали Маркуса (то и дело отрывая его от письма), чтобы он отказался от своего ослиного упрямства и отправился в путь один. Одновременно пытались уговорить кого-то сопровождать маленького рыцаря. Желающие идти на западную границу находились легко (ведь до неё рукой подать, приятная прогулка), но, узнав, чьим оруженосцем придётся быть, тут же исчезали. Наконец, нашёлся несчастный, который из-за своего могучего сложения и высокого роста не смог незаметно скрыться.

— Ничего, Ронни, — похлопали его по мощному плечу, — всё будет в порядке.

И Ронни, вздыхая, побрёл к своему рыцарю. Маркус сидел у дворцовых ворот и выглядел ещё меньше и худощавее, чем обычно. Ронни выпучил голубые глаза и открыл рот: он был наслышан о Маркусе, но такого подвоха не ожидал.

— Как тебя зовут? — спросил Маркус.

— Ронни.

— Неси мой меч, и вперёд.

— Какой меч и куда?

— Пока в арсенал, где найдём другой меч, а затем в какую-нибудь таверну. Подкрепиться не помешает.

Ронни заулыбался: ближайшее будущее его устраивало. Но когда они подошли к арсеналу, оруженосца ожидал новый удар.

— Чёртовы двери, — пробурчал Маркус, изо всех сил пытаясь открыть хотя бы одну окованную железом створку. Дверь даже не дрогнула. Маленький рыцарь навалился всем телом, но всё было напрасно.

"Оруженосец!" — осенило его, и он обернулся к Ронни:

— Ты обязан открывать передо мною двери!

Лицо оруженосца и так уже вытянулось от огорчения, но теперь он вскипел и так ударил по двери, что одна из створок, раскачавшись, задела Маркуса и зашвырнула его внутрь, словно котёнка. Боль в спине отвлекла маленького рыцаря от обычной головной боли, которая непременно возникала у него при виде оружия и военного снаряжения. Потирая поясницу, он посмотрел налево и увидел множество лат, кольчуг и шлемов. Тихо поохивая, он посмотрел направо, где обнаружил богатую коллекцию мечей, топоров, дротиков, копий, луков и прочего оружия. Головная боль усилилась, и Маркус обернулся к Ронни:

— Выбери всё сам! То есть, не всё, а меч и кинжал.

Здоровяк просиял и кинулся к оружию, как малое дитя кидается к конфетам. Несколько мгновений маленький рыцарь смотрел, как Ронни любовно перебирает явно обожаемые предметы, затем вышел вон и устроился на солнышке. Отогрев ушибы, он обрёл прежнюю способность соображать и вдруг понял, что, давая ему поручение, никто не упомянул о коне. Рыцаря отправили пешком, как простого смертного, а не официальное лицо!

Тем временем из арсенала появился Ронни. Увидев его, Маркус даже испугался: на плечах, спине и поясе оруженосца висело такое количество топоров, мечей и дротиков, что их вполне хватило бы снарядить небольшой отряд.

— Вот! — Ронни подбросил короткий меч перед самым носом своего военачальника. — И вот! — таким же образом он представил кинжал и вручил его Маркусу. Отвертеться от этого маленький рыцарь не смог: кинжал — не меч, его принято носить при себе.

— А где наши лошади? — спросил Ронни. — Ведь вы как-никак рыцарь.

Маркус уныло развёл руками.

— Непорядок, — Ронни неодобрительно посмотрел на своего предводителя, затем окинул взглядом площадь перед арсеналом и улыбнулся. — Вот они!

— Кто? — удивился Маркус, оборачиваясь.

У соседних дверей стоял паж, держа под уздцы крупного гнедого коня, к луке седла которого были привязаны поводья небольшого рыжего мула.

— Это конь начальника арсенала, — объяснил Ронни.

— Что ты задумал?!

— Надо же нам выглядеть посолиднее? — пожал плечами оруженосец. — Когда мы вернёмся, то будем столь прославлены, что нам всё простится. А в худшем случае у нас будет столько прегрешений, что ещё одно никто и не вспомнит!

Он тут же очутился возле пажа, стряхнул его с поводьев, подвёл животных к Маркусу и легко, как ребёнка, подсадил маленького рыцаря на коня. Маркус благодарно улыбнулся: при таком оруженосце будущее стало рисоваться ему в светлых красках.

— На западной границе, за лесом, всего лишь топкий луг и небольшое болотце, — сообщил Ронни. — Не жить же нам в шалаше с тамошними лягушками. И комары заедят. Зато по ту сторону границы возле ихнего города есть неплохая гостиница, а при ней — отличная корчма. В корчме, конечно, есть что выпить, но и кормят превосходно! Я предлагаю отправится туда и пообедать. И жить можно будет там же.

— Отлично, отлично, — закивал Маркус, силясь пришпорить своего могучего коня или хотя бы привлечь его внимание к своей персоне.

Взгромоздившись на мула, Ронни хлопнул гнедого коня по крупу, до того, наконец, дошло, что пора в дорогу, и он двинулся вперед размеренным, нетряским шагом. Маркус облегчённо вздохнул. Он даже не обращал внимания на прохожих, большинство из которых если и не смеялись, то улыбались, видя на могучем коне щуплого человечка с не по росту длинным кинжалом на поясе, а на невысоком муле — вооружённого до зубов оруженосца, мускулистые ноги которого почти касались земли.

В городских воротах путешественники помахали на прощанье стражникам и тут же очутились перед корчмой гостиницы "У Беззащитной Сиротки". Конечно, и верхом они добрались бы туда за какой-то часок, только зачем зря мучить лошадей? И запылишься, и солнце голову напечёт, и через болото пробираться. Лучше по-привычному.

Но не успели они спешиться, как стали свидетелями странной сцены. В дверях корчмы, уперев руки в бока, стояла высокая и дюжая белокурая женщина, не слишком соответствующая вывеске. Перед ней на пороге переступал с ноги на ногу со смущённым видом зелёный тролль как раз по пояс великанше росточком. В руках он держал корзину, аккуратно прикрытую белым полотенцем.

— И ты думаешь, Георг, что после вашего с приятелем дебоша я стану покупать твои булки?

— Ох, почтенная Мартина, — жалобно говорил тролль, — я ведь заплатил и за дверь, и за стол, а для меня каждая монетка дорога. Мне до сих пор стыдно, хотя не моя в том вина. Этот безмозглый тролль напоил меня каменным пивом, а вы не представляете, какая это мерзкая штука.

— Тролль-то безмозглый, но ты же человек и поступать должен по-человечьи! Ладно уж, ладно, не хнычь, скажи спасибо, что магу нравится твоя выпечка.

— А он… это… настоящий маг?

— Самый настоящий, лучше не бывает. Ингигерда сразу так и сказала.

— Ох, почтенная Мартина, а не замолвите ли перед ним за меня словечко? Вы же знаете мою беду.

— Ладно уж, только держись подальше от каменного пива.

И Мартина вернулась в корчму, а тролль поплёлся за ней. Новоявленный ревизор и его оруженосец переглянулись и зашли следом за ними.

— Чего-то я недопонимаю, — тихо сказал Ронни. — Зелёный тролль, но при этом человек и пекарь.

— Мало ли какие обстоятельства? — рассеяно отозвался Маркус.

Маленькому рыцарю было не до зелёного пекаря с его проблемой каменного пива: он во все глаза смотрел куда-то вверх. Ронни проследил его взгляд и ничуть не удивился. Там на площадке лестницы стояла высокая черноволосая женщина, редкую красоту которой только подчёркивало голубое бархатное платье. Странным было другое: красавица тоже смотрела и именно на Маркуса, что по мнению Ронни не лезло ни в какие ворота — ведь тут же стоял он сам в полном вооружении и приняв самый горделивый вид. И всё-таки эти двое не сводили друг с друга ошеломлённо-восторженных глаз, а потом Маркус подбежал к подножию лестницы, протянул руки и воскликнул: